Укрылась теплым пледом от тревог,
От мира, оградившись занавеской,
Впустила ночь седую на порог,
Я ей была не дочкой, не невесткой.

Мы не нашли с ней сразу общих тем,
Несказанность нас мучила до боли,
Я, цепенея, думала: «Зачем?»,
Она ж вздыхала старчески: «Доколе?».

Я чай накрыла наспех на двоих,
Боясь обидеть гостью безучастьем,
Она на миг мне свой явила лик,
Почудилось? Быть может, это к счастью.

Она была черства, не в этом суть,
Все ворожила, карты бросив на стол,
Так не дала мне, старая, уснуть,
Была над ней я, видимо, не властна.

Она ушла за песней ранних птах,
А я за ней закрыла плотно двери,
Остался след от воска на руках,
Колода карт… которым я не верю.